Мемориальная доска напротив туалета (20.01.22)

    Помнится, это было ещё в мае. В районной газете мелькнула заметка о том, что в Нижнепоповской школе повесили мемориальную доску Герою Советского Союза Б.И. Быкову. В нынешнее время не приходится удивляться историческому невежеству, всевозможным, якобы патриотическим, глупостям и комичному пафосу в связи с незначительными событиями. Та же газета, например, с гордостью сообщала о прополке учениками Нижнепоповской школы мощного бурьяна около Мемориала воинам, павшим в войне. Но разве это не свидетельство халатного отношения школы к уходу за этим местом?! «Всё смешалось в доме Облонских…». Позор стал гордостью.
     Но вернёмся к мемориальной доске. Вообще говоря, памятные доски, а «мемори» – это и значит «память», вешают не внутри, а снаружи здания. Причем, в случае, если именно с этим зданием, а не с учреждением, связана деятельность упомянутого в доске персонажа. Но Борис Иванович Быков никогда не учился в этом здании. В это здание перешли в канун нового, 1962 года. Бывал, да. Я, будучи директором, тоже его приглашал, и он приходил, чтобы встретиться с коллективом и школьниками. Но он никогда здесь не учился.
      Можно было хотя бы почитать материалы сайта, где об этом ясно сказано. Учился Быков в старом здании семилетки в хуторе Верхнепопове, ныне не сохранившемся. С таким же основанием можно было бы нацепить подобное «мемори» на контору ОАО «Дружба». Быков после войны недолго руководил колхозом имени Суворова в Вернепопове, а потом имущество того колхоза вошло в колхоз «Дружба». Как в фильме «Я шагаю по Москве» говорит изображающий писателя полотёр в исполнении актёра В. Басова: «Сюжет? Сюжет!»
     Нет, конечно, доски вешают и внутри здания, если к деятельности некоей персоны имеет отношение какое-либо внутреннее помещение. Например, класс, где персона училась. Но этот вариант тоже не подходит по «сюжету».
На доске, напоминающей кладбищенские плиты, величественно вывешенной в коридоре, где линолеум весь на дырках, около питьевых фонтанчиков, да ещё напротив сортира,  указано, что Быков  – казачий полковник. И это тоже полный абзац.
     В годы войны, на которой Борис Иванович стал Героем, казачий полковник мог быть только в предательской армии Власова, после войны по приговору суда повешенного за измену Родине. За что же так дискредитировать Быкова? Это казачье звание никакого отношения в войне не имеет и с подвигом никак не связано. Ну, а если уж так хотели лизнуть власть, так надо было хотя бы указать в скобках год присвоения звания.  Ну а то, что лизнуть хотели – совершенно очевидно. На открытие этой своеобразной доски пригласили главу сельской администрации. Это внутреннее мероприятие школы, при чем здесь глава?!
     Почётный караул, бюст на столе и прочий антураж напоминает языческие ритуалы, и с этим в школе явно перебарщивают. Вместо разговора по душам, выставляют потешные и бездушные караулы с макетами оружия, как будто на эти стенды готовятся напасть какие-то злые враги. Может даже лично Байден.
    Я не писал об этом раньше, чтобы не усугубить положение О.Г. Какичева. Он всё-таки нормальный, в отличие от своего предшественника, человек, но не директор. Он и сам это говорил, что директорство, дескать, это – не моё. Его уход – вполне закономерное и неизбежное явление, хотя я ему этого и не желал. И интересное совпадение – ему на смену снова пришел учитель физкультуры, уже третий на посту директора. И, похоже, что не последний. Когда тебе далеко за полтинник – поздно менять карьеру, а уж директором становиться – и подавно. Настоящим, профессиональным директором можно стать только в процессе становления учителем, а иначе – никак. Администратором худо-бедно стать можно, а авторитетным директором – нет.
   А когда директор не в состоянии сделать ничего существенного в основной и содержательной деятельности, то есть в управлении учебно-воспитательным процессом, он и сотворяет дымовую завесу в виде развешивания «мемориальных» досок, стендов, выставления караулов, проведения «акций» и превращения коллектива в персонал, разделённый на «своих» и «чужих». А ведь не надо быть В.А. Сухомлинским, чтобы понимать, что у диктора школы может быть только один действенный инструмент – педагогический коллектив. Владимир Лях