ПРОИЗВЕДЕНИЯ МЕСТНЫХ АВТОРОВ      

                 ВЛАДИМИР ЛЯХ                  Страница 9

   «Ещё вчера...» посёлка Шолоховского
Актёр Василий Мищенко «сыграл» роль популярного писателя

      ГГазета «Перекрёсток», издающаяся в городе Белая Калитва Ростовской области, 14 апреля 2017 года вышла с анонсом, озаглавленным «Творчество наших земляков».
    «Сегодня мы начинаем публикацию повести нашего земляка, актера театра и кино Василия Константиновича Мищенко. Рукопись он прислал учительнице, нашему нештатному корреспонденту Любови Киселевой из п. Шолоховского для первого прочтения и публикации в газете «Перекресток». В дальнейшем Василий Мищенко планирует поставить по повести фильм. О чем пишет наш знаменитый земляк? О своем детстве и юности, которые прошли в поселке Шолоховском, о настоящей дружбе, об увлечениях и о том, как мечты сбываются.
     Все события в повести основаны на биографии заслуженного артиста России, режиссера Василия Константиновича Мищенко. Сохранены подлинные имена героев».
       Далее, под фотографией «знаменитого земляка», на каком-то стадионе стоящего рядом с президентом страны, шла первая порция «повести», озаглавленной «Ещё вчера...»
       Честно говоря, я не стал бы читать такую массу «букоф», занявших всю одиннадцатую страницу небольшой газеты, если бы не одно обстоятельство. Дело вовсе не в том, что когда-то я видел Мищенко в телефильме «Дураки умирают по пятницам», оставившем впечатление.
       Весь предшествующий год, совместно с группой ветеранов, мне пришлось работать над книгой об истории строительства города Белая Калитва и посёлка Шолоховский. Именно там, через два года после закладки первого фундамента, и родился Василий Мищенко в доме № 25 по улице Октябрьской. Я подумал, что смогу найти в актёрской биографии что-либо для книги «Город в подарок».
       Первая часть текста, как, впрочем, и все последующие, была прочитана мной до конца. Нет, вовсе не потому, что это было интересно или полезно для дела. «Повесть»   уже в самом начале буквально сразила невиданным ранее сплавом неточностей, банальных штампов, недостоверных утверждений и, если сказать мягко, – неправды. Сначала я вознамерился было помочь автору усовершенствовать текст, полагая, что это результат отсутствия литературного опыта и несовершенства памяти, но очень скоро понял, что всё, рассказанное актёром, именно таким и замышлялось. Однако об этом чуть позже.
      Я не знаю, вольно или невольно редакция районки ввела своих читателей в заблуждение. Дело в том, что автором «Ещё вчера...» на страницах библиотек электронных книг указана Людмила Шевцова – журналист, писатель, сценарист, член Интернационального союза писателей. Василий Мищенко числится соавтором. Видимо, в качестве владельца той самой биографии, которой, якобы, посвящено новоиспечённое произведение. Ну что же, в дальнейших рассуждениях мы будем считать его автором именно в этом смысле.
      Трогательная история присылки повести «для первого прочтения» школьной учительнице при ближайшем рассмотрении тоже дала трещину. Задолго до газетной публикации «Ещё вчера...» в электронном формате предлагалось для скачивания целым табуном электронных библиотек по цене всего 90-100 рублей, причём с тегом «реальные истории». Желающих скачивать повесть даже и по этой цене, видимо, нашлось не много. По-крайней мере, читательских комментариев ни на одном ресурсе не оказалось. Должен заметить, что и среди целого ряда моих знакомых обнаружились всего двое, кто следил за публикацией повести в местной газете, обе из посёлка Шолоховский и обе, осудившие изложенное в тексте. По серьёзному мне просто не с кем было обсудить прочитанное. Может быть, здесь уместно воскликнуть: «O tempora! O mores! (О времена! О нравы!) А ведь когда-то на страницах газеты случалась заинтересованная полемика...
      Ещё одна неточность. На своей странице в Фейсбуке «знаменитый уроженец» определяет «Ещё вчера...» как киноповесть. Это, безусловно, несколько иное, чем обычная повесть. И если бы в тексте не указывалось со всей определённостью, что речь идёт о месте появления В. К. Мищенко на свет, то многие несоответствия сошли бы за художественные обобщения. Мало ли что могло бы происходить в виртуальной деревне Кацапетовке... Но этого не случилось, и в итоге оказались затронутыми чувства живущих здесь людей. «…Казалось, еще вчера я сидел дома в Шолоховской, в своей крошечной комнатке...»
      Повисла в воздухе пустая фраза о том, что имена действующих лиц сохранены. Нигде в тексте не названы конкретные люди, места, события. Ромка, Сашка и Андрей – мало ли на свете таких имён?! Читаем: «учитель географии разрешил нам репетировать по вечерам». И этого учителя, и физичку, над которой записные битломаны «остроумно» поиздевались, и руководителя их безымянной «группы» в повести не зовут вообще никак. Учитель словесности в повести тоже не упомянут, но выражение «поползаешь на корачках» говорит само за себя.

      Ну а теперь от присказки перейдём к самой «сказке». Утверждение о том, что вблизи посёлка Шолоховского проходила битва дружины князя Игоря с половцами, наверное, самая безобидная и даже симпатичная неточность в ней. На самом деле – это только одна из гипотез. Нам, живущим на этой земле, очень хочется верить в её истинность.
На сайте kartaslov.ru можно видеть предложение: «Стоит мне только подумать о моей малой родине, как я вижу перед собой кусты ковыля». Это слова из «Ещё вчера...», единственным автором которого здесь указана Людмила Шевцова. Возможно, именно по причине её непосвящённости в тексте повести утверждается: «Три военных года эти места были оккупированы немцами». На самом же деле Белокалитвинский район был занят немецкими войсками с 20 июля 1942 по 19 января 1943-го года, то есть всего около полугода. На месте посёлка Шолоховского в это время были колхозные поля.
      Дальше – ещё интереснее: «В пещерах и курганах мы находили целые склады с боеприпасами, откапывали оружие в лесу. И пацаны нашего поселка прятали от родителей в своих тайниках настоящие кольты, винтовки и патроны». «Я был вооружён до зубов. У меня было два трофейных нагана и автомат».
      Никто из жителей посёлка не подтверждает этих слов, в том числе и моя супруга, детство которой прошло в посёлке Шолоховском. Да и сам я знаю посёлок с 1972 года. В округе никогда не было никаких курганов и пещер, тем более с оружием, если не считать пещерами выемки песка в строительном карьере. Никакого леса, если не считать им лесополосу, именовавшуюся «бариком». «Пацаны», случалось, находили мины, и на этой почве как-то случилась трагедия. Подростки подорвались, когда ходили в барик за степными тюльпанами. Двое из них погибли, а восьмиклассник Виктор Раку лишился глаза. Эту историю по сей день помнят в посёлке, но где «подорвался» Василий Мищенко никто не знает.
       Позиционные бои в этих равнинных степных местах не проходили, поэтому и брошенного стрелкового оружия, подобно тому, как это имеет место под Москвой, Орлом, Белгородом или в лесах Белоруссии, здесь никогда не было и быть не могло. Это далеко не единственная неправда из «полуголодного послевоенного» детства. Будучи старше Мищенко на год, я и не подозревал, что моё детство в 1960-е годы было «послевоенным» и «полуголодным». Оно было добрым и незабываемым, несмотря на то, что меня воспитывала одна мать, работавшая, как и мать Мищенко, уборщицей. Перед первым классом она повезла меня в Москву, и это было не в последний раз.
     Теперь конкретизируем арсенал, упомянутый в повести юным шолоховским «Аль Капоне». Кольт – это Америка. Причём, этот пистолет – не просто оружие, а важная часть американской культуры и истории. Это также разрекламированное на киноэкранах оружие ковбоев и гангстеров. Но шансы найти кольт даже в местах реальных боёв той войны близки к нулю, хотя в небольших количествах кольты поставлялись в Советский Союз по ленд-лизу. Насчёт наганов приходится быть ещё категоричнее. Этот револьвер широко использовался в период революции 1917 года и Гражданской войны, но в Отечественную был уже анахронизмом. Такое оружие в своё время имело популярность у бандитов, что отразилось в соответствующем фольклоре. Вспомним хотя бы репертуар Вилли Токарева: «Когда иду я в балаган, то заряжаю свой наган».
      Вероятно, выбор именно такого арсенала не случаен. Для иноземного читателя, не знающего, да и не желающего знать наших реалий, кольт и наган способны создать вполне определённое представление об обитателях места событий: «жулики, бандиты, воры всех мастей»... Так я подумал, читая начало повести, и в дальнейшем убедился в правоте этого предположения.
       Дальше в тексте следует описание знакомства героев «уже тогда, в свои четырнадцать» с творчеством английского квартета «Битлз» и гипертрофированных восторгов от их песен, буквально возведённых на уровень жизненных принципов. «В своих песнях они утверждали, что только мы сами способны изменить свою жизнь. И мы им верили. Верили безоговорочно! И, как могли, старались её изменить...» Прекрасно, конечно, однако, есть неслабые основания и для сомнений.
      Четырнадцать Василию Мищенко стукнуло в 1969 году. Уместно напомнить, что примерно в это самое время наркотики погубили многолетнего продюсера группы Брайана Эпштейна. С его смертью исчезла сила, державшая Леннона, Маккартни, Харрисона и Старра в рамках квартета. Начались распри из-за имущества. Пол Маккартни подал в суд, требуя раздела всего, что принадлежало «Битлз». Битлы увлекаются наркотиками, «путешествиями» в область миражей. Спасаясь от деградации, неизбежной спутницы этой пагубной привычки, они отправляются в Индию. Но ничего не помогло. Музыканты занялись сольными проектами, бизнесом. Группа «Битлз» перестала существовать.
      Чтобы не выходить из образа, как говорят в театральной среде, можно было бы спросить выходца из «полуголодного детства» на языке описанных им же колоритных персонажей «с наганами»: «За шо базар, в натуре, пацаны»? «Мы им верили. Верили безоговорочно!» Во что верили?
     Подобных нестыковок в сравнительно небольшом тексте очень много, и каждый раз образ известного барона-правдоруба, придуманный Рудольфом Эрихом Распе, постоянно приходит на ум. Честно скажу, мне при «первом прочтении» за рассказанное «знаменитым земляком», было стыдно. А от второго – избави Бог.
      Есть в повести весьма характерный, хотя и безнадёжно заштампованный первопроходцами «демократизации» времён Б.Н. Ельцина, пассаж про диктатуру КГБ, милиции, комсомола и психиатрических лечебниц, куда якобы помещались особо «любознательные». Кстати, один из пылких инициаторов «болотных» событий 2012 года в столице тоже был помещён на принудительное психиатрическое лечение. Что же делать, если доктор прописал. А некоторые товарищи этого буйного протестанта проявили большее здравомыслие, отправившись в места не столь отдалённые. И поделом.

      Очень странно, замечу мимоходом, что автор не догадался нарисовать картину своего вступления в комсомол под пытками и сообщить, что знамя школы на старом фотоснимке он держит под дулом кольта или того же нагана. Это могло бы добавить особой экспрессии повествованию. Но всё же актёр компенсировал эту промашку, изобразив школьного секретаря комитета комсомола Виталика стукачом и провокатором.
      Впрочем, эта невзыскательная шаблонность и, как бы это помягче выразиться, чтобы не использовать слово «глупость», с первых строк повести перестаёт удивлять. Привыкаешь. Ну, судите сами: «В лихие девяностые комсомольские вожаки, как известно, подсуетились и массово приватизировали предприятия страны, в том числе и шахты в нашем посёлке, на которых горбатились и гибли отцы моих друзей». Вот так. Комсомольские вожаки, ни больше – ни меньше. И мы даже некоторых знаем. Вот один, например, не так давно почил в бозе в городе Аскот, что в старой доброй Англии. Представляете, поскользнулся в ванной и ударился о висящий там шарфик.
       И не надо удивляться. Это настолько же правдоподобно, как и то, что бывшие шолоховские комсомольцы, включая школьного секретаря Виталика, «захватившего и закрывшего в округе все шахты», живут теперь на лондонской Рублёвке. Возмущённые жители «заброшенного» посёлка должны бы возненавидеть супостата. Но вот ведь оказия. Лондонские «Рублёвки», как и сам термин, возникли совсем недавно. Ну, разве что «машина времени», о которой местами идёт речь в повести, могла бы подсобить поселить седого экс-комсомольца Виталика где-нибудь в South Oxfordshire.
       Есть в повести строчки третьей свежести про «миллионные тиражи», якобы обрушенные на «неокрепшие головы», есть про «советскую пропаганду», называвшую, битлов «навозными жуками». Ну, и, как следствие, автор утверждает: «эта «молодёжная политика» сломала судьбы многих моих сверстников, напрочь подорвав ту самую веру в справедливость, за которую нас так рьяно призывали бороться». Странно, если не выразиться более точно, выглядит это утверждение в устах В.К. Мищенко, получившего образование и нынешний элитарный статус именно в советские годы. Он окончил ГИТИС как раз в тот год, когда прах Джона Леннона был развеян его женой в Центральном парке Нью-Йорка, куда выходили окна последней квартиры музыканта.
      В Москву, если, конечно, верить Василию Мищенко, он отправился всего лишь с сотней рублей, которую «долго копили родители». Ну, конечно, артист тут переигрывает. Есть все основания по-режиссёрски воскликнуть: «Не верю!», но я не об этом. Сейчас один год обучения в ГИТИСе стоит 279000 рублей, а на 4 года учёбы подростку «из захолустного» посёлка не хватит уже и миллиона, а не то, что родительской сотни. Вот такая арифметика. Получается, что Василию всё-таки повезло родиться именно в советские времена. Да и на школьном фото одетый с иголочки Вася запечатлён с наручными часами, которые в те годы имели далеко не все. Вот такое чтение: куда ни кинь – везде клин.
       Нет никакой уверенности, что бывшие друзья Василия Мищенко, пережившие «лихие девяностые» в посёлке Шолоховском, являются единомышленниками обитателя загородного дома в столице и владельца антикварного «Линкольн Зефир» 1939 года выпуска. Сашка, как пишет автор, работал в шахте, Ромка (вероятно, Кочетов, ныне уже ушедший из жизни – В.Л.) подался в торговлю. Андрей поступил было в Московский политехнический, но (о, ужас!) у него нашли «запрещённую» книгу Солженицына. И за это одно отчислили. Ясное дело, делает вывод повествователь, что «без Виталика здесь не обошлось». Не Виталик, а просто Фигаро какой-то. И шахты присвоил, и тумбочки обшарил...
       А ведь выдвиженец Никиты Хрущёва Солженицын ещё в 1962 году в журнале «Новый мир» опубликовал свой «Один день Ивана Денисовича». Теперь-то сочинения нобелевского лауреата народу читать дозволили, если не сказать, завалили счастливый народ сочинениями этого «обустройщика» России по американским лекалам. Да вот беда, мало кто читает. А то бы знали мнение «классика» из города Вермонта, рассуждавшего о возможной жизни под фашистской оккупацией: «Конечно, за это придётся заплатить. Из школы придётся вынести портреты с усами и, может быть, внести портреты с усиками. Ёлка придётся уже не на Новый год, а на Рождество, и директору придётся на ней (и ещё в какую-нибудь имперскую годовщину вместо октябрьской) произнести речь во славу новой замечательной жизни – а она на самом деле дурна. Но ведь и раньше говорились речи во славу замечательной жизни, а она тоже была дурна». Просто нечеловеческий цинизм...
      Один мой знакомый, бывший учитель, как-то лежал в районной офтальмологии с Александром из посёлка Шолоховского. Прихрамывающий мужичок был открытым и простым. Как-то он рассказал, что очень близко дружил с Василием Мищенко, но когда «знаменитый земляк» с какой-то оказией приехал в посёлок, то с бывшим другом не счёл нужным даже поздороваться. Не тот ли это Сашка, о котором с ностальгией повествует Василий Мищенко?
      Я с самого начала чтения невольно подыскивал аналогию повести «Ещё вчера...» среди своего читательского опыта и не находил её. Потом осенило. А ведь это сочинение написано прямо по солженицинскому шаблону. Даже бывший посол США в СССР Джейкоб Бим вспоминал: «Солженицын создавал трудности для всех, имевших с ним дело... Первые варианты его рукописей были объемистой, многоречивой сырой массой, которую нужно было организовать в понятное целое... они изобиловали вульгаризмами и непонятными местами. Их нужно было редактировать». Нетрудно догадаться, кто и по какому принципу редактировал.
      Но, пожалуй, лучше всех сказал о Солженицыне, клеветавшего на великого донского писателя и патриота М.А. Шолохова, дважды Герой Советского Союза маршал Василий Иванович Чуйков. Как раз по поводу книги «Архипелаг ГУЛаг», якобы найденной в тумбочке у несостоявшегося студента Московского политеха. Текст этот широко известен, в нём есть такие слова: «От имени живых и погибших в бою сталинградцев, от имени их отцов и матерей, жен и детей я обвиняю вас, А. Солженицын, как бесчестного лжеца и клеветника на героев-сталинградцев, на нашу армию и наш народ. Я уверен, что это обвинение будет поддержано всеми сталинградцами. Они все как один назовут вас лжецом и предателем».
      Можно отметить и ещё кое-что, если уж рассуждать о судьбах подростков. Как ни странно, но по каким-то причинам именно нынешние демократические времена ознаменовались мировым «рекордом» страны по числу подростковых суицидов. Хотя, конечно, говорить об этом в контексте «Ещё вчера...» было бы неуместно, поскольку речь там не идёт об объективном анализе «исторических приключений» – так определён жанр повести. Для изображения советского периода нашей истории «Ещё вчера...» использует исключительно густую чёрную краску, собственно в этом и видится основная цель «картины маслом». Не жаль даже истории своей малой родины. К этой теме, читая «Ещё вчера...» мы вынуждены не раз возвращаться.
      «В результате запрет на музыку «Битлз» родил в нашем родном отечестве спекулянтов и мошенников разного толка, которые создали подпольный синдикат по продаже, копированию пластинок, кассет и дисков с записями битлов». Синдикат! Не раз и довольно навязчиво в повести встречаются фразы про, якобы, трагичный для советского общества запрет слушать «Битлз». Даже блатной Лютый (чьё «погоняло», вероятно, «позаимствовано» из фильма про неуловимых мстителей) в повести вопрошает: «Запрещёнку слушаешь?» Это похоже на безнадёжное в своей нелогичности, но напористое детское враньё. В моём родном приморском посёлке на Донбассе битловские «Облади, облада», «Жёлтая субмарина» и многие другие песни звучали на свадьбах и проводах в армию, мы слушали пластинки «флекси» с песнями битлов на уроках английского. Неужели «правительство» запрещало слушать битлов именно Василию Мищенко и его друзьям?! И ведь в это всё кто-то, не привыкший мыслить самостоятельно, верит...
      Кстати, в эпизоде с Лютым тоже скрыт досаднейший промах. Как утверждает тот (или та), кто писал текст, этот блатной показал неукротимому шолоховскому битломану «расстановку пальцев на деке гитары». Между тем, пальцы нормальные люди расставляют на грифе, а две деки – это верхняя и нижняя части корпуса, соединённые обечайкой. Про «деку» идёт речь и в другом месте: «Обуреваемые желанием изменить свою жизнь, мы начали создавать свою группу. Переделали старенькие семиструнные гитары на шестиструнные. Нашли умельцев, которые помогли поменять на гитарах деку». Наверное, даже безнадёжному профану понятно, что дека здесь совершенно ни при чём. Менять надо было всего лишь верхний порожек на грифе, это я говорю, исходя из практического опыта. Можно только поражаться, как такое вообще кто-то мог написать, и как ЭТО могли напечатать. О времена, о нравы..

     В одном и интервью-близнецов, помещённых в начале мая 2017 года на нескольких сайтах, Василий Мищенко говорит несколько иное: «В 13 лет мы, пацаны, услышали «Битлз», и мир для нас перевернулся. Мы организовали свой ансамбль, сделав гитары из досок, разумеется, отрастили волосы и пели шлягеры битлов». Просто нет слов. В седьмом классе «пацаны» сгондобили гитары «из досок» и «пели шлягеры»...
      Никаких запретов на музыку «Битлз» в СССР никогда не было. Кстати, Василий Мищенко стыдливо умалчивает, что именно упомянутые им «спекулянты и мошенники», а вовсе не светлые эльфы демократии получили легальный статус в «лихие» девяностые, став респектабельными «бизнесменами». Сергей Мавроди, Борис Березовский, Валентина Соловьёва и множество других «предпринимателей» пустили по миру миллионы людей. Что уж тут такая мелочёвка, как пластинки битлов... Тем более что в СССР они издавались и продавались. Может быть, где-то их было недостаточно, как и многого другого. Но они были, и магнитофонные записи на бобинах тоже были. А вот кассет, которыми, якобы, обладали друзья-битломаны, ещё не было, они появились гораздо позже. Первые переносные магнитофоны тоже были бобинными.
      Несколько конкретнее о «навозных жуках». Первое время битлов, действительно, чаще ругали в советской прессе, если вообще замечали, но это только добавляло «жукам» популярности. 3 марта 1964 года в «Литературной газете» был напечатан фельетон под названием «Из жизни "пчёл" и навозных "жуков"». Текст, подписанный фамилией известного композитора Никиты Богословского и снабжённый карикатурой из американской газеты, был обращён к аудитории, пока ещё лишённой возможности убедиться лично в правдивости прочитанного. Такую ситуацию через много лет М. Жванецкий обрисовал так: «Давайте спорить о вкусе кокосов с теми, кто их пробовал!» Поэтому споров, в общем-то, никаких не было. Относительно темы «Битлз» «тиражи» были отдельно, а молодёжь – отдельно.
      А через пару лет в советской прессе стали преобладать доброжелательные отклики. В парнях из Ливерпуля разглядели, наконец, обитателей пролетарских окраин этого портового города. В частности, журнал «Кругозор» помещал материалы о членах квартета, гибкие пластинки с их песнями. Творчество Битлз, естественно, не было в Союзе на первом плане, но оно было вполне доступно, я говорю это на собственном опыте. А Никита Богословский высказал не «правительственное», а своё личное мнение, и непонятно, почему задним числом какие-то господа, считающие себя демократами, отказывают маэстро в этом праве. Тем более что позже композитор отрёкся от этих слов: «...глупостей я сделал много и от них сейчас прилюдно, принародно отрекаюсь. А битлы – потрясающие ребята. Кстати, Пол Маккартни давал концерт в мою честь, вы в курсе или нет?»
      Мало кто знает, что именно Богословский был одним из зачинателей и первым ведущим популярной телепередачи «Клуб Весёлых и Находчивых», которая сначала называлась «Вечер весёлых вопросов». А ещё он автор такой классики, как песни «Тёмная ночь», «Шаланды, полные кефали», «Три года ты мне снилась». Всего композитором были созданы более трёхсот песен, музыка к ста девятнадцати фильмам и восьмидесяти спектаклям. Пример Никиты Богословского лишний раз убеждает, что мир нельзя покрасить одной краской, он гораздо сложнее и многоцветнее. Однако, очередные предприимчивые «маляры» всё время находятся.
       Кстати, горняки и в посёлке Шолоховском, и вообще в стране, любили песню Никиты Богословского «Спят курганы тёмные» и часто её пели как свой профессиональный гимн. Уверен, что любили её и родители Василия Мищенко, о поколении которых он не очень уважительно написал в ироническом контексте «повышенных соцобязательств». Но это ещё что. В одном из интервью актёр вообще сравнил шахтёров с геями из-за «подведённых» углём ресниц.
       «Когда к первому сентября я уезжал в Москву, мы с мужиками стояли в пивной. Шахтеры шли со смены с подкрашенными, черными от угля глазами. Так странно: мужики-работяги с подкрашенными глазами, как гей-парад какой-то. И все сразу в пивняк: по кружке пива, поговорить за жизнь и по домам до следующей смены. И один местный авторитет, сидевший раньше, похожий на Лютого из фильма «Неуловимые мстители», пива отхлебнул и говорит: «Ну, давай, Васька, учись. Учись на Крамарова!»   Ну, что же, по крайней мере, в литературном смысле «Крамаров» состоялся...
       Думаю, будет уместно отметить, что отец Мищенко, если верить биографиям, был каменщиком и строил уникальный для того времени объект – Центральную обогатительную фабрику «Шолоховская». Это, вероятно, было главным делом в его жизни, оставившим память на долгие годы. Родители актёра закончили жизнь у дочери Татьяны (она младше брата на 6 лет)  в Праге, но дело их рук всё-таки осталось на донской земле.
      Часто в тексте встречается слово «старенькие», призванное, видимо, усилить апокалипсическую картину советского прошлого, рисуемую автором. Сидели у стареньких радиоприёмников, переделывали на стареньких гитарах злополучную «деку»...
       «Старенькими» в описываемое время могли быть батарейные радиоприёмники начала 1950-х годов типа, к примеру, «Родина-52». Но в недавно построенном посёлке старенького было немного, если оно вообще было. Люди ехали сюда на новое место жительства и вряд ли тащили с собой хлам. Да и сам Василий на фотографиях позирует отнюдь не со старенькой гитарой и не с гитарой из досок, а с хорошим электроинструментом. И ударная установка тоже не «из кастрюли» сделана, и это вовсе не удивительно, учитывая развитие культурной сферы посёлка в те годы. Правда, в повести стороной обходится вопрос происхождения инструментов и не упоминаются ни название, ни музыкальный руководитель оставшейся безымянной «группы». На такое здесь – табу. Лишь блатные Лютый, Бармалей и тому подобные персонажи учат главного героя жизни и умению расставлять пальцы на «деке».
       Повествование снова и снова не сходится с реалиями. Когда наш Буратино, по его словам, стучал в барабан  похоронного оркестра алкаша-Бармалея, в посёлке Шолоховском был прекрасный духовой оркестр, ставящий под вопрос само существование Бармалеев и прочих Карабасов-Барабасов. Нет, конечно, мальчонка волен был обучаться музыке именно в подворотнях, но вот беда – их в посёлке никогда не было. Давно затёртый штамп, замечу попутно, не делает чести «писарчуку», как выражается одна моя знакомая чиновница.
       А между тем в 1968 году в молодом посёлке Шолоховском вступил в строй новый Дворец культуры, где работали различные кружки, фотостудия, изостудия, вокальная студия, класс игры на фортепиано, баяне, гитаре. Первая музыкальная школа открылась в Шолоховском ещё в 1955 году. Работал с самодеятельными музыкальными коллективами посёлка и известный в районе специалист Виктор Степанович Гайдуков. Был в новом посёлке прекрасный кинотеатр «Спартак», где тоже была художественная самодеятельность. Были клуб, танцплощадка, парк с фонтаном, прекрасный стадион, две библиотеки, новая больница, несколько школ, ясли и детсады. Посёлок Шолоховский в 1969 году был заслуженно признан лучшим посёлком в РСФСР. Василий Мищенко об этом выдающемся событии даже не упоминает, и мы всё ближе подходим к пониманию причины этого.
      Очень характерно, что уроженец «захолустного горняцкого посёлка» с «удушающей атмосферой нищеты, запретов, откровенного пропагандистского вранья», вообще «не помнит» сведений о позитивных событиях в истории Шолоховского, которых было очень много. Только кольты и наганы, нищета, старенькие приёмники и гитары из досок, барабан «из кастрюли», поножовщина, похоронные процессии, бывшие зеки и блатные, «работяги», дружно спешащие «в пивняк», чтобы погоготать над анекдотами, и над всем этим навязчивой идеей – битлы, битлы, битлы... Буквально, как солнце надежды. Все молодые люди вокруг, кажется, только и мечтали, только и стремились «облади обладать» пластинками и без сна и покоя боролись и боролись за «свободу»... И это опять-таки штамп. Как тут не вспомнить мультяшный девиз: «Свободу попугаям!»?!
       Пожалуй, стоит упомянуть, между прочим, что я и сам битломан со стажем. Но не фанатик, упаси Бог. И, как сказал фашистским палачам генерал Дмитрий Михайлович Карбышев, «я совестью и Родиной не торгую». Эти слова известны каждому нормальному человеку, как и фраза киногероя из «Белого солнца пустыни» Павла Верещагина: «Я мзду не беру – мне за Державу обидно!»
      В 1960-е годы в СССР слушали не только битлов, но и многих других зарубежных исполнителей. Особенно любили Робертино Лоретти с его суперхитовой «Джамайкой». Активно развивалась и отечественной эстрада, в ней появлялись новые имена, известные и сегодня. Огромную популярность приобрели бардовские песни, связанные с именами Александра Галича, Булата Окуджавы, Александра Городницкого, Юрия Визбора, Ады Якушевой, Юлия Кима, Юрия Кукина, Евгения Клячкина и многих других. С их песнями гитара шла в народ и квартет «Битлз» вовсе не был причиной этого.
       На экраны выходили прекрасные фильмы, и ныне не покидающие экран. Там звучали песни, ставшие символом шестидесятых. И, конечно, в эти годы на любом магнитофоне стояла бобина с песнями Высоцкого. Об этом на страницах «Ещё вчера...» нет ни слова. Только битлы, как болезненно навязчивая идея. Хотя нет, в одном месте упомянут Юрий Визбор, обозванный «звездой шансона»... Как говорится, дальше ехать некуда. Разве что в Лондон, куда, по сюжету повести, собралась было четвёрка шолоховских битломанов, вдохновлённых музыкальным альбомом 1965 года «Help!».
      Смешно, правда? В этот год кумиры шолоховских фанатов покоряли многотысячные американские стадионы, а владельцу «нешуточного арсенала» Василию Мищенко было всего 10 лет. А ещё через год квартет «Битлз» прекратил концертную деятельность, и этот факт придаёт перипетиям, описанным в повести «Ещё вчера...», особое звучание.
        Наверное, к произведению Василия Мищенко с полным основанием можно отнести слова В.С. Высоцкого:
 «Некий чудак и поныне за Правду воюет, –
 Правда, в речах его правды – на ломаный грош:
 «Чистая Правда со временем восторжествует, –
 Если проделает то же, что явная Ложь!»
       Нестыковок и огрехов в повествовании так много, что обо всех упомянуть совершенно невозможно. Однако приведу ещё несколько наиболее заметных. «Дело в том, что после хрущевской «оттепели» была объявлена амнистия заключённым, и на свободу вышли не только мелкие мошенники, но и криминал разных мастей. Бывшие зеки стали создавать в нашем поселке преступные группировки, с драками и поножовщиной». Всё-таки врать нужно хоть с небольшой опорой на факты, чтобы так не конфузиться...
      На самом деле, указ «Об амнистии», положивший начало массовому освобождению сотен тысяч заключенных из ГУЛага, был издан 27 марта 1953 года, за два года до рождения «воспоминателя». С 1957 по 1977 годы в СССР амнистии не объявлялись. А «оттепелью», по названию повести Ильи Эренбурга, называют период, длившийся с середины 1950-х до середины 1960-х годов. В это время были выданы паспорта людям, проживавшим в колхозах. Стремительное развитие получили лёгкая промышленность и сельское хозяйство, шло активное строительство городов, заводов и гидроэлектростанций, триумфально осваивался космос, повышался уровень жизни населения. Особенно интенсивно решался жилищный вопрос. СССР тогда занимал первое место в мире по вводу жилья. Были, конечно, и проблемы, но разве существует место, где их нет?!
       Стройки кипели по всей стране. «Главное, ребята, сердцем не стареть», – пели молодые романтики в палатках вблизи таёжных новостроек. Поколение «шестидесятников» вписывало достойную строчку в историю своей страны. Строился и развивался со всей страной районный город Белая Калитва, быстрыми темпами рос и посёлок Шолоховский, отнюдь не бывший «заброшенным» и «захолустным». По новым улицам гуляли нарядные люди, на скамейках около нового Дворца культуры собиралась молодёжь, звенели гитары.
       Молодые люди мечтали о будущем, которое представлялось им счастливым. И мечты исполнялись. Более половины класса, в котором училась моя супруга, поступили в институты по всей стране. И в её школе № 8, и во Дворце Культуры были вокально-инструментальные ансамбли, а про музыкальные подвиги Василия Мищенко сотоварищи никто вспомнить не смог.
       Впрочем, так же, как никто из ветеранов-строителей, работавших в посёлке, не припомнил пивной киоск, описанный Василием Мищенко как центр поселковой жизни. Киоск, где «работяги», якобы, «одобрительно» гоготали над анекдотами про Брежнева, и где на пределе сил, изнемогая от «каторжного» труда, мыла «посуду» мама одного из героев повести, помогавшего «относить кружки «в мойку».
       На окраине посёлка в 1970-е годы был обычный пивбар, как везде. Часто он бывал закрытым из-за отсутствия пива. Но, помилуйте, какую посуду вообще мыли в таких заведениях? Пивные кружки, которыми порой служили полулитровые банки, буфетчица ополаскивала фонтанчиком на круглой подставке, приводимым в действие рычажком с шариком на конце. Вот и всё мытьё. А если посетитель просил «повторить», то «посуду» и вообще не споласкивали. К тому же на пивной пене умелые продавцы, не особо напрягаясь, иногда делали состояния...
      Леонид Брежнев – ветеран войны, полковником воевавший на Малой Земле, возглавил страну в 1964 году и был встречен с энтузиазмом. В этот период в государстве произошло немало позитивных изменений. Так что никаких анекдотов про Брежнева не рассказывали, по крайней мере, до второй половины 1970-х годов, когда состарившийся генсек стал иронично, хотя и беззлобно, именоваться «дорогим Леонидом Ильичом». Вот такая неувязочка. А ведь известно: маленькая ложь рождает большое недоверие. И для него есть все основания.
       Например, фантастическая «поездка» четырех чудиков в Лондон, о которой уже упоминалось выше. Её просто невозможно воспринимать всерьёз вне какой-нибудь сказочной эпопеи вроде рассказа Михаила Зощенко «Великие путешественники».
       В повести финал эпопеи выглядит так: «Мы приехали в порт Измаила. И стали изучать обстановку. На нас вдруг обратила внимание береговая охрана. Им показались подозрительными четыре подростка, которые почему-то крутятся в порту. Вызвали милицию и нас забрали в отделение для выяснения личностей».
        А в упомянутом выше майском 2017 года интервью даётся иная трактовка, тоже, впрочем под девизом «Das ist phantastisch»: «Однажды сели на корабль в Измаиле, чтобы уплыть в Англию. Заплатили деньги капитану. Нас сняли с грузового корабля, арестовали, вызвали КГБ и обвинили в измене Родины (так в тексте – В.Л.). Поскольку все мы были несовершеннолетние, в тюрьму не посадили. Обо всем этом я рассказал в повести».
       Это ж надо: «мы попали в списки КГБ, как неблагонадёжные». Отчёт о постановке на учёт «контора глубокого бурения», вероятно, прислала школярам по почте. И всё-таки не помешала подающему надежды «диссиденту» поступить в ГИТИС. Проглядел такое событие и мифический Виталик. Чудеса, не иначе. Но дело не только в том, что описанный вояж выглядит неубедительно. Чего стоит само представление героев о вожделенных местах.
       «– Сдалась она тебе, эта Москва! – возразил Ромка. – Заграницу сразу брать надо! Толик рассказывает, жратвы там навалом. Даже даром раздают. Можно и без денег пропитаться. И тряпок – немерено! Деньги там совсем не нужны. Все можно и так брать…Толик говорит, что там настоящий коммунизм». Шикарно, нет слов! Но и здесь тоже неладно с фактами. Речь, естественно, не о «жратве» и «тряпках»...
       В Лондоне, 30-го января 1969 года группа «Битлз» поднялась на крышу штаба Apple Corps и сыграла свой последний совместный концерт. Это было их первое живое выступление более чем за два последних года. Альбом и фильм были, в конечном счёте, выпущены в мае 1970 года, как и лебединая песня квартета – «Let It Be».
      Хотя они в этот период и сыграли «All You Need Is Love» и «Hey Jude» для небольшой аудитории в телестудии, но эти номера были исполнены под минусовку. Крыша билдинга была их первым шоу, после того как последнее турне группы закончилось 29-го августа 1966 года в парке Candlestick города Сан-Франциско, США. Так на какие же концерты стремились юные битломаны с такими трогательными, а вернее сказать потешными, салом и килькой в томате?! «Мы следили по карте мира за гастрольными турами квартета, отмечая города Великобритании, США, Европы и Азии, где они давали концерты. А заодно учили географию». Ну что тут можно сказать...
       Поневоле возникают сомнения не только в том, что описанный вояж имел место, но и в том, что комсомолец Василий Мищенко на самом деле был таким уж битломаном, если он не знает общеизвестной истории «Битлз». Видимо, «Голос Америки» он слушал невнимательно, если вообще слушал, опасаясь вездесущего «Виталика» и злого КГБ.
      Кстати, под газетной фотографией с изображением весёлой стайки подростков, расположившейся на солнечной лужайке с радиоприемником ВЭФ 202 в руках, написано: «Вот так слушали «Голос Америки». А ведь говорил же в конце августа 1991 года добровольный узник Фороса Михаил Горбачёв: «Есть обычай на Руси ночью слушать Би-Би-Си». Ночью! И вовсе не в целях конспирации.
     Дальние передачи на коротких волнах можно в наших краях, и в самом деле, слушать только вечером или ночью, когда нет солнечной радиации, ионизирующей атмосферу, что приводит к рассеиванию волны. А ночью она, отражаясь то от поверхности планеты, то от ионосферы, способна огибать земной шар. Надо отметить, что газета серьёзно дезавуировала повесть, снабдив публикацию целым рядом фотографий, противоречащих тексту. Возможно, что это было сделано не случайно. А ведь фотография – это документ.
       Мы, когда я в студенческие годы работал на стройке, в третью смену действительно слушали по «Би-би-си» музыкальные программы Севы Новгородцева, и как раз с таким же приёмником. Начинались они примерно в 10 часов вечера. Когда Сева заканчивал, приёмник выключали. Иногда музыка была и на «Голосе». А днём можно было слушать разве что «Маяк», транслировавший в то время прекрасные новостные и музыкальные программы. Эта радиостанция была куда популярнее всех «голосов», вместе взятых, включая китайские.
       Ну, а теперь, наконец, о главном. Зачем? Издавать такое в России было бы просто безумием. Но никто пока и не издаёт. Повесть в платном доступе представлена электронной версией только на сайтах библиотек да публикуется в непритязательной провинциальной газете, где большинство публики её просто не читает. А если кто и прочтёт, так вряд ли заметит несуразицу. А если и заметит, то вряд ли сможет возразить. Кто ж ему даст...
      «Больших ролей уже не предлагают, а что предлагают, пытаюсь делать, чтобы не было стыдно самому себе», – пишет Василий Мищенко на Фейсбуке. «Тут недавно меня объявили актёром эпизода! Ну что ж, давно уже еду с ярмарки...»
      Или вот ещё: «Лично отсылал по 150 заявок, там был и Разин, и Шолохов и автобиографическая история (которую англичане перевели и печатают в Лондоне)... говорят, что это не интересно, ничего. Вот такие дела, ребята... Ничего хорошего ждать не приходится, пока что-то не изменится кардинально...» Ну, вот и опять «запрещают» ...
       Если не забывать упомянутой выше максимы битловской «философии»: «только мы сами способны изменить свою жизнь», ставить точку никогда не стоит. Наш герой и не ставит. Он продвигает ещё не остывшую повесть в английский журнал «Russian Bell». На эту идею как раз и работает всё, описанное выше. И мрачная гангстерско-нищенская атмосфера в «заброшенном» посёлке «алкашей», и «запреты», и «ломка судеб» юных битломанов коварным «правительством», и «анекдоты про Брежнева», и «работяги» около «пивняка» (где же им ещё быть, не на стадионе же?!), и гитары из досок, и многое другое.
      Чтобы попасть в журнал, произведение должно быть популярно на родине. Нет проблем и с этим: достаточно набрать название на поиске, и десятки электронных магазинов подтвердят: повесть гораздо популярнее романов Тургенева и Гончарова. Всё схвачено, за всё заплачено. А родина – да что родина, от неё не убудет. Повесть с правдивой историей «за бугром» никому не интересна, там давно мыслят стереотипами. Один из них – «революция» в головах советской молодёжи, якобы, вызванная музыкой «Битлз». Так что, если уж нет ничего другого, то сгодится и такой «товарец», спрос рождает предложение.
      Проект сработал. Недавно англоязычный журнал «Russian Bell» вышел с «шедевром» Василия Мищенко. После издания каждого номера журнала жюри награждает одного из участников Малой премией имени Владимира Набокова. Получение награды подтверждается официальным дипломом и подразумевает автоматическое включение лауреата в короткий список (шорт-лист) этой же премии.
      Самым заметным участником номера, естественно, оказался именно Василий Мищенко. Какое-никакое, а достижение. Впрочем, практически нет сомнений, что он получит и большую премию за такой очевидный прорыв в деле дальнейшего разоблачения «тоталитарного режима». Шутка ли, «запрещали» «Битлз»! Хотя в «свободном мире» пошли гораздо дальше. Джона Леннона в декабре 1980 года застрелил, может быть, даже из «настоящего кольта», маньяк, бывший фанат квартета. А годом раньше, на Джорджа Харрисона в его доме в городке Хенли-на-Темзе напал с ножом другой маньяк. Куда уж там рутинной «поножовщине» в «захолустном» посёлке...
       Нобелевскую премию по литературе в 2016 году получил ровесник битлов, 75-летний американский музыкант и автор-исполнитель Боб Дилан (настоящее имя Роберт Аллен Циммерман) за «создание нового поэтического выражения в рамках великой американской песенной традиции».
       Кстати, по данным опроса уже упоминавшегося выше журнала «Rolling Stones», Боб Дилан является вторым (после «The Beatles») по значимости исполнителем в истории музыки. Мы не знаем, номинировались ли когда-либо на эту премию, из-за политизации подрастерявшую свою престижность, Джон Леннон или Пол Маккартни, популярность которых, поистине, не знала себе равных. Эта информация может быть опубликована только через полвека после факта номинации.
      Как бы там ни было, даже вопиющие ошибки, непростительные для какого-нибудь школьного Митрофанушки, не смогли умалить столь очевидных «заслуг» Василия Мищенко. Да что и удивляться. Стали же нобелевскими лауреатами М.С. Горбачёв и А.И. Солженицын. Да что там Солженицын. В 1938 году по версии американского журнала «Time» человеком года «За распространение демократии по миру» был признан Адольф Гитлер. А через год создатель «Mein Kampf» был выдвинут номинантом на Нобелевскую премию мира. В отличие от более расчётливого Барака Обамы, фюрер поспешил начать мировую войну, а то бы тоже стал символом вселенского миролюбия.
      Подвести итог всему сказанному выше можно словами поэта Юрия Левитанского: «Каждый выбирает для себя женщину, религию, дорогу. Дьяволу служить или пророку – каждый выбирает для себя».
       По-разному бывает в жизни. Порассуждаем теоретически, без привязки к кому-либо конкретному. Попадает паренёк из далёкой провинции в столицу, вроде бы добивается успеха, известности, наград. Его узнают на улице, ему завидуют, им восхищаются. Богема, весь мир у ног, жизнь кипит. Нет времени оглянуться, задуматься, что-то осмыслить и понять. Ребёнка воспитывают чужие люди. Всё потом, потом. «Кони привередливые» постепенно матереют и осваиваются на накатанной по кругу колее. Летящие дни заполняют месяцы, годы, десятилетия. Он почти не вспоминает свою малую родину, живущие там люди ему давно представляются чуждой серой массой. Лилипутами на фоне его творческого величия.
      Он смолоду привык делить людей на сорта. Одних не замечает, к другим стремится быть ближе. Даже на фотографиях склоняется то к одной, то к другой знаменитости – пригодится. Его неискренность многими понимается, но он умеет организовать свою нужность.
       И вот приходит неумолимое время итогов. Он сед, и его перестают узнавать на улице. Давно не отмечаемого высоким вниманием ветерана обходят молодые. Он время от времени задумывается о том, кому останется всё, нажитое им. А многие из тех, о ком он давно перестал вспоминать, его школьные друзья-неудачники, вдруг оказываются богаче, намного богаче, чем он сам.
       У них выросли любящие дети, которые не заставляют родителей стыдиться своего беспутства. У них растут внуки, наполняющие жизнь новым смыслом, и им знакомы извечные человеческие радости. А у него многого нет. «Нет, ребята, всё не так. Всё не так, ребята!» Обиды, жёлчь и острое желание снова доказать свою состоятельность...
       Ради этого он готов на всё. И это «всё» может с беспощадной очевидностью окончательно превратить его в банкрота. Но, как принято говорить, это уже совсем другая история. В интервью Василий Мищенко отметил: «Какой я – писатель? Хотя мне лестно, что в моей стране разве только  ленивый не называл мою киноповесть «чушью». Ну, коли лестно, то почему бы и не порадовать человека.
       И всё же  хочу отметить в заключение, что ни одно слово здесь не направлено против личности Василия Мищенко или кого бы то ни было иного. Речь идёт только о том, что всегда было важнейшей чертой русской ментальности. Одна из основных казачьих заповедей и сегодня гласит: «Люби правду, ибо она единственный маяк в жизни человека». Это значит, что на сакраментальное обращение «скажи-ка, дядя, ведь недаром...» молодое поколение должно получать правдивый ответ независимо от текущей конъюнктуры.  
      А жители Шолоховского готовятся отметить в 2018 году 65-летний юбилей своего замечательного посёлка. Хочется верить, что при этом будет уделено должное внимание сохранению истинной истории этих мест, ибо, как сказал в научном труде о славянах великий российский учёный Михаил Ломоносов, «народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего». Жизнь продолжается.
 

   Мы слушали "Битлз". Как это было   "Ещё вчера..." актёра Василия Мищенко. Воспоминания в стиле фэнтэзи.

     ОГЛАВЛЕНИЕ СТРАНИЦ АВТОРА                Произведения местных авторов    Неизвестный автограф Шолохова